И почему так волнительно сердце трепещет,
Разливается в груди медленно жар?
Скрываю лицо в своем худи, искра в глазах уже блещет.
Дозволено ли мне тебя обожать?
Не важен твой лик, ведь душа самая прелесть.
Ни с чьей не сравнится она, для меня чистая, лучшая.
Прислал СМС, смущаешь, ты меня этим так мучаешь...
Приму валерьянки от боли в сердечке..
Черт.. Почему в памяти его имя всплыло..
Знаю его настоящее, шепотом тихим проговариваю не раз.
Горячие щеки еще не остыли
От твоих о любви коротеньких фраз.
Простые говоришь комплименты.
Я только разобрался и понял, что люблю также сильно.
Кто я, против тебя я бессилен.
В замешательстве был до сего я момента

Ты плачешь от боли, а я же смеюсь.
Осуждающих взглядов в ответ не боюсь.
Я давно всё в сердце держу.
Тебе я о ней ничего не скажу.
Ты умоешь слезами лицо, а я же водой.
Как же мы всё-таки разные с тобой.
Ты плачешь от боли, а я же смеюсь.
Я никому не скажу, прячу в душе свою грусть.
Такой, какая внутри, никому не явлюсь.
Не надейся, что с тобой поделюсь.
Мой смех с твоим плачем сольется в унисон.
Никто не идет на твой помощи зов.
Ты ночами не спала, теперь охватил полусон.
Сколько тобою про боль было сказано слов?

Мрак и молчанье стен
Сводят с ума до дрожи колен.
Заковали в цепи, забрали в плен.
Коснулся из тьмы смертельный тлен.
И от него я никуда не сбегу.
Ведь держат внутри, уйти не могу.
Я отчаянно вниз сползу по стене.
Я не на дне, но в такой глубине.
Мрак и молчание стен
Медленным шагом приводят к концу.
Алое в ванну спущено с вен.
Мне сказали, что смерть мне к лицу.

Жар в груди тот остыл.
Белой пеленой он твоё лицо покрыл,
В отличии от тех, у кого на затылке фата.
Твои слёзы для него как вода.
Что он тебе говорил,
Когда ядом с бокала поил?
Для тебя существует лишь тьма.
И он отправит тебя туда,
Где тени бросает луна.
Где бетонные плиты стоят одиноко,
Где наклонились кресты набок немного.
Это мёртвые камни мёртвых могил.
Ни жизни, ни души, мир так прогнил.
Под тысячелетием они превратились в прах.
И смылась та кровь, что была на камнях.
Твои прорывающиеся сквозь грязь вверх руки,
Он забьёт камнями к земле,
Присыпит их сверху, оставляя во мгле.
Там витают вслед по ночам могильные звуки.
Мёртвые камни мёртвых могил.
И для кого конец наступил?

Танки с боем входят в Ад.
Где горы трупов, где дороги нет назад.
Как пледом вас накроет град.
Она уведёт в смертельный парад.
Теперь от тебя не духи, а трупный яд.
Алое пламя коснется небес.
Сожжет оно мир и следом вас всех.
Голову он на ладони склонит.
Как ты скорбь средь бетонных плит.
Свежие копают могилы.
А вы ведь сказали: "Не сгинем!".
Посмертно упала звезда на погон.
Грохот и шум несет эшелон.
В бой идёт батальон.
От него лишь жетон принесут.
Тебе его уже не вернут.

Ты не знаешь, кого вчера в болоте нашли?
Не знаешь, чей тот браслет на кости?
Ты позабыл, и годы прошли.
Ну а теперь не грусти.
Ты не знаешь, кого вчера в болоте нашли?
Кого из под грязи и мула достали?
Ну а теперь не реви.
Ведь её давно искать перестали.
Ты не знаешь, кого вчера в болоте нашли?
Не помнишь ту класса изгоя?
Ну а теперь полюбуйся.
Что достали с покоя.
Ты не знаешь, кого вчера в болоте нашли?
Чьи все кости собирали до купы?
А ведь она раньше собирала так бусы.
Ты не знаешь, кого вчера в болоте нашли?

Ваш мальчик вчера,
Ушел без следа.
Ваш мальчик исчез.
О нём в газете напишут грустную весть.
Ваш мальчик по вечерам
Куда-то ходил, куда-то бежал.
Он из дома тикал.
А Ваш мальчик пропал,
А Ваш мальчик исчез.
И теперь не ругай, что будильник проспал.
И теперь не залечишь на руке его порез.
Ваш мальчик вчера,
Как по вечерам,
Домой не пришел,
Но теперь навсегда.

Почему, когда обижают,
Люди в сторонке все плачут.
У них в сердце с обидой,
Копится месть и злость.
И когда им так больно,
Когда их поливают грязной водой,
До последнего терпят.
Они вырастают и мстят.
Они помнят всю наглость.
Они им это припомнят.
А я после слез,
Забываю о всём.
И после прогулки с мыслью вдвоем,
Я возвращаюсь туда, где меня ненавидят.
Я забываю обиды, и верю всерьез,
Что они станут лучше.
Хоть они меня в угол заводят,
Хоть после них осколки в душе.
Я их прощаю,
Я забываю,
Я продолжаю любить.
В этом меня давно уже не должно было быть.
Почему я не вспомню?
Почему не отомщу?
Почему отпора не дам?
Почему я так боюсь?
Почему в людях хорошее ищу?
Почему зашиваю свой шрам?
Я хочу больше не плакать,
Хочу дать отпор,
Хочу всем отомстить.
Но я такой человек,
Что могу всех простить..

Она приняла мой облик,
Она состояла из моих самых ужасных частей.
Это тёмная фигура скопировала меня до костей.
Она скрыла свой лик.
Мешает мне думать,
Обхватив тонкими руками шею.
Я обречена с ней вечно страдать.
Я обречена быть с ней в это время.
Как же я теперь жалею.
Моя грусть, как синее пламя.
Я в нём, но что-то не горю.
Потушите меня, предайте морю.
Я каждый день тихо с ней говорю.
Она поцелуем вызывает слёзы.
Я не люблю счастье,
Дайте мне грусти две дозы.
Она душит меня голыми руками.
Её появление как проклятие, ненастье.
И я на вечно с ней быть обречена,
Я не люблю счастье, но грусть влюблена.

Эти мрачные мысли,
Как грозовые облака.
От них мы погасли.
Мы в объятиях сумрака.
Эти мрачные мысли,
Как чёрные пятна.
Башни надежды снесли.
И я так беззащитна.
Они меня никуда не ведут.
Всё тянут назад, меня всё зовут.
Кто бы снял мои оковы,
Разрушил этих мыслей основы.
Кто бы вытащил из тьмы,
Меня здесь отравляют миазмы.
Но ты меня не можешь достать,
А я теряю надежду, и сил больше нет ждать.

Особенный сегодня день, 18 мая.
Ты меня прости, ведь забыла я,
Что это день твоего рождения.
В этот день, прошлого года,
Я картину тебе подарила.
Хотя дарила раньше и без повода.
Ответную улыбку мигом полюбила.
И зная тебя, ты не обожал эти праздники,
Ведь никто ничего не дарил и не вспоминал.
Сегодня твой день рождения,
А я забыла.
Ты меня прости,
Ведь жду тебя с войны.
Я не слышу от тебя вестей,
Никаких сообщений, новостей.
Тебя так быстро не стало,
Что год с нашего знакомства так быстро пройдёт не знала.
И ты сам ушел, ни слова не сказав.
А я тебе признаться собиралась, жаль ты это не услышал.
Но я тебя забыла, забыла этот день.
Как в том году и ровно в полдень,
Ты полюбил этот праздник,
Ведь я помнила и дарила.
Но я забыла..

Он выжидает меня за углом,
И как только из дому я выйду,
Развивает мои волосы крылом.
Я обернусь, но его не найду.
Он заберётся через форточку в дом,
Раскидает по полу бумаги, сотворит разгром.
И мне его не поймать,
И ничего не сказать..
Под тихий мой плач
Где-то в поддержку он стонет.
Ветками в окно начинает стучать.
Это рапсодия ветра, и она не стихнет.
Крики его мне будут слышны.
Как за окном он не перестает звать.
В попытках от слёз оторвать.
И пока я буду ждать тебя с войны,
Для тебя напишу одни лишь стихи.
Их мотивы ветер мне напоёт,
За окном громко ночью завоет.

А мы раньше с тобой в танце кружились.
Всё оставили позади, мы так позабылись.
Нам никто был не нужен.
Но для меня ты был так важен.
Я тебе доверяла,
Во всём помогала.
Частичку себя отдавала,
И не знала, что тебя так достала.
Ты срезанную розу мне в груди воткнул,
Ты меня так хорошо обманул.
На струнах души моей сыграл,
На платье вина пролил бокал.
Ты думал, что достаточно близко,
Чтобы вести со мной дерзко.
Ты думал, раз тяжелое детство,
Мне от тебя никуда не деться.
Но под тебя я не прогнулась,
К тебе я больше не вернулась.
И хорошо, что тебе не давала,
Ведь себя бы полностью потеряла.

Наш жанр это скучная повседневка.
Ничего интересного, обычная дешевка.
Первая любовь, дети и семья, хлопоты в быту.
Всё как у всех, всё по стандарту.
А в мире царит жанр ужасов, триллер,
Её героев постоянно убивает киллер.
Это наша документалка,
Трудности словно скакалка.
Мы перепрыгиваем и спотыкаемся о неё.
В нашем жанре нет ничего лишнего.
Наша жизнь это как сериал.
У кого-то он закончился, так и не начавшись.
Оператор ничего не отснял.
Или главный герой прекратил запись.
Это наш сериал длиною в жизнь.
Главным героем мы должны в нём быть.
Но чтобы в сериале сыграть,
Главный герой в конце должен умирать.
И многие бестселлеры нам не известны.
Это жанр нашей жизни и мы все смертны.

1. Ты в утробе была нежеланной.
Нахватались родители хлопот.
Ты старалась быть безупречной.
Ты их любила, но не наоборот.
И с самого детства молчала,
Говорила только по делу, ведь понимала.
Что холодны они,
Поэтому поддержки не жди.
И будучи подростком не говорила про школьные дни.
Ты в себе всё держала, в груди.
И при них никогда слёзы не пускала,
Ведь..

Припев (1):
Девочки не должны плакать,
Они не должны показывать слабость,
Хоть от жизни усталость.
Их слёзы всех бесят,
За слёзы готовы повесить.
Девочки не должны плакать,
К жестокости должны привыкать.
Они должны быть сильнее,
Ведь без слёз станут смелее.
И ты в это веришь.. (ты в это веришь)
Что без слёз будешь сильнее.. (будешь сильнее)

2. Ты никому не говорила,
Что за школой избили.
Ведь если расскажешь,
То сама виновата.
И если синяки им покажешь,
Они тебе прибавят.
Ты душу слезами травила,
И себе только верила.
Ведь тебя жизнь так учила,
Что..

Припев (2):
Девочки не должны плакать,
Не показывать свою слабость.
Хоть от жизни усталость.
Они должны знать своё место,
Ведь они из другого теста.
Девочки не должны плакать,
Только молчать и страдать.
Девочки не должны показывать слёз,
Ведь им не поверят всерьез.
Не поверят всерьез.. (не верят всерьез)
Девочки не должны плакать.. (не плакать)
Не плакать..

3. Ты и сейчас молчишь,
Никому ничего не говоришь.
Никому душу не вспорола,
Ведь сейчас с боли смеются ради прикола.
Тебе скажут, что ты себя накрутила.
Ведь ты подросток, и тебе характерно.
Тебе не поверят, что ты можешь быть грустной,
Ведь в школу приходишь счастливой.
Ты всё скрываешь за улыбкой,
Ведь если расскажешь, это будет ошибкой.
И знаешь, что..

Припев (2):

Меня предали, убили.
Разум ложью затмили.
О щеку сигарету потушили.
Кислотой ядовитой облили.
Чтобы не видела,
Ничего не заметила.
В сердце гвозди вонзили.
Они так любили.
Мой труп в чемодан сложили,
И на обочине кинули.

С войны в город шел караван.
Я её молодой увидал.
На колени пред ней я упал:
"Я клянусь, я за вас душу отдам!"
И ничего не услышал в ответ.
Она холодный кинула взгляд.
Королева ушла, как в рассвет.
Но я её полюбил, хоть она яд.

И служил ей мечом,
По приказу был палачом.
Служить сердцем я обещал.
После боев у ворот королеву встречал.
В крови мои руки и в шрамах всё тело.
Я сквозь войны прошел, ведь ты так хотела.

Твой рыцарь никогда награды не просил,
Он тебе преданно служил.
И каждый раз выживал,
Чтобы тебя повидать.
Никогда не забывал,
Но ты была готова его смерти предать.

Прошел долгий час, и рыцарь поняв,
Что не любит она, двуручный меч взял.
И на поле без доспехов пошел.
Рыцарь с войны не пришел.
А враги пробрались в дворец,
Теперь не защитит королеву юнец.
Он рушится, пылает в огне,
Королеву убили во сне.

Рыцарь и королева, что не знали любви.
Мирно лежат в море крови..

Мир в серо-чёрные цвета окрашен,
И яркий оттенок ему не важен.
Все люди только в чёрных костюмах,
Однообразно одеты,
Нет блеска в глазах.
Не отличить друг от друга портреты.
И средь чёрной толпы, не выделяясь,
Ходила чёрная смерть, никого не касаясь.
В человеческом облике, в чёрном плаще,
Жертву искала в большом городище.
У кого жизненный таймер проходил,
Кто на тот свет уходил.
Ходя не спеша по пасмурным улицам
Она в неживые всматривалась лица.
И вдруг её кто-то окликнул,
Смерть удивилась, ведь её не видели.
Она подумала, может кому-то крикнули "Эй!".
Но не усомнилась, что это ей.
Немного пройдя, остановилась.
Черная смерть назад повернулась.
И в миг толпа замедлила шаг,
Посреди улиц застыла, громкий стих глас.
Пред смертью стояла мелкая девочка.
Полосатая кофта, в клеточку юбочка.
Она широко улыбалась, что было редко
В этом мире, где радость неизвестна.
И смерть на мгновенье,
Своё забыла предназначение.
Ведь в этом мире однотонном,
Казалась девочка ангелом.
Они так молча стояли,
И девочка решила подойти.
В её ручках был алый цветочек,
К смерти остался последний шажочек.
Смерть вернулась в облик свой прежний,
Хоть и страшна была внешне.
Девочка ей широко улыбнулась,
И смерть цветка с рукой её коснулась.

Эти забытые строки,
Меж пыльных страниц одиноки.
Эти забытые строки
Людям казались жестокими.
Ведь эти забытые строки
Осуждали людские пороки.
И эти забытые строки
Стоят до сих пор на деревянной полке.

Я стоял на открытом балконе,
Передо мной весь город был как на ладоне.
Шумели машины, шумела автострада.
Эти звуки сигналов как глухая тирада.
Я так давно не дышал
Этим дымом, что ветер с завода пригнал.
Я так давно не видел,
Как малы и беспомощны люди.
Что этот город так ничтожен.
Что наш мир уничтожен.
Я посмотрел вниз и увидел красные лужи,
Это с крыши домов падали люди.
Они ничего не хотели,
Вот только смерти.
Я стоял на открытом балконе,
А люди, вопреки всем законам,
Группами с крыши молча кидались.
От них на асфальте ничего не осталось.
С крыши домов падали люди,
Их алая кровь была повсюду.
Они шли мертвые, как те статуи в Риме.
И я бросился вниз вслед за ними.

Я так маму люблю,
Что за неё постою.
Всем сердцем люблю,
Одну не оставлю.

Но это теперь, ведь раньше
Когда была еще маленькой,
Папа говорил, что мама у нас страшная.
Что плохая, ужасна, да и вообще, говорил о ней всякое.

Я была маленькой, папу больше любила,
Папе верила, и маму губила.
Он говорил, что бьет и ругает её
За то, что портит нам всё.
И жизнь, и нас.
Её тело предало синий окрас.

Он так унижал, что доводил до истерики,
Я думала правильно, и добивала.
Она не могла убежать, участились её крики.
Я так корю себя, что маму доставала.

Я папе верила, и делала хуже.
Я думала правильно, и принижала тоже.
Но после нашего переезда,
И ко мне начал так относиться.
Я не поняла, почему на меня это злиться.
Я что, стала ужасной, плохой,
Что я сделала, папа, за что?

Я тоже, как мама, жизнь порчу тебе?
Я тогда на него посмотрела,
Я тогда всё поняла, дала тайный обет.
Что это папа жестокий, я тогда поняла.

Я на коленях просила у мамы прощения.
Но она меня уже возненавидела.
Я на защиту её встала, это было моё искупление.
Я плакала, простить меня просила.

Сейчас папа маму реже так бьет,
Больше кричит, и больше всего пьет.
Но мама мне всё припоминает,
И я её хорошо понимаю.
Что родное дитя тебя предало,
Вместе с папой гнобило и ненавидело.
От этого ей больно, и в ответ
Я позволяю меня ненавидеть.

Я выключаю вечером свет,
Буду тихо в подушку хныкать.
Не смогу я спокойно поспать,
Мама, что же сказать..

Ты бы знал, как по тебе я скучаю,
Каждый день о тебе вспоминаю.
По вечерам я нашу переписку листаю,
От начала и до конца всё читаю.
Я бы послушала твои рассказы об АК-47,
Мы бы с тобой поговорили обо всём и о всех.
Я бы рассказала тебе, как день мой прошел,
Что в школе контрольную на отлично написала.
Но теперь не расскажу, ведь ты тихо ушел
Мне ничего не сказав. А я всё ждала
Твоего сообщения, звонка.
Я такая наивная девчонка.
Всё по другу скучаю,
Что с ним не знаю.
Перестал мне писать с начала войны,
С марта, с самой весны.
Может, тебя всё же призвали,
Молча забрали, ничего не сказали.
А мне так тревожно,
Что же с тобой, и возможно
Ты мне скоро напишешь,
Никуда не исчезнешь.
Я по тебе так скучаю,
Что живой ты, души всё не чаю.

Ночью зимой светила луна.
Лучами касалась окна.
Отбиваясь от снега, комнату освещала.
На полу деревянная рама тенью лежала.
Луна бросила взгляд на холодное тело,
Что неподвижно лежало, окутавшись в одеяло.
Мертвые глаза куда-то уставились.
И больше ни на что не смотрели, не шевелились.
А рука из под одеяла
От света сияла.
В сторону отчаянно тянулась,
Но теперь это неважно, ведь госпожа не проснулась.
И в такой позе застыв,
Она ушла, обо всём позабыв.

Я смерти не боюсь,
Я ей в глаза смеюсь.
Знаю ведь, что дальше будет.
После смерти не разбудят.
Я смерти не боюсь,
К ней в объятия тороплюсь.
Мои глаза сомкнутся навсегда.
И не проснусь я никогда.
Я смерти не боюсь,
В темноте я растворюсь.
Нигде не окажусь,
В мир живых я не вернусь.
Я смерти не боюсь,
Я её дождусь.
Мы были созданы из праха,
И в прах я возвращусь.

Она загадала последнее желание,
Когда пролетела по небу звезда,
Просила, чтоб дали послание.
Когда по рельсам пошли поезда.

Она загадала последнее желание.
Когда настала ночная заря.
Вслед за звездой замигало сверкание.
Закрыла глаза, что-то быстро говоря.

Она загадала последнее желание
Незаметно упавшей звезде на земле.
Когда еще билось сердце, было дыхание.
Пока за звездой не исчезла во мгле.

Горели свечи у иконы
Темный угол освещая.
За окном шумели ветра стоны
Тишину безмолвную нарушая.
Горели свечи у иконы
На Писания страниц кидая
Тусклый свет, где написаны законы.
Их читала дева молодая.
Горели свечи у иконы.
А она ждала любимого, родного,
Как солдат их жены.
И Псалмы читала долго.
Горели свечи у иконы
Потихоньку потухая.
Окутал мрак, как смерть на похороны.
Прикоснулась к каждому углу темнота ночная.

К могиле я приду цветы положить.
Вспомнить наших дедов.
Которые Родине готовы были служить.
И хоть не осталось следов.
Мы знаем, что за нас свои жизни
Отдали в смертельном бою.
В наших сердцах они не исчезли,
Они рядом своею душою.
А памятник над братской могилой
Будет стоять и всматриваться вдаль.
Вспоминать о жизни былой.
В молчании вечном простоит старая сталь.

Пепел сгоревшей мечты
Обжег мои руки.
Угольки, как красные агаты
В костре догорали.
Пепел сгоревшей мечты
Я пыталась в кучу собрать.
Ему прежнюю форму предать.
Искры потухли и ничего не осталось,
Моя мечта забвению предалась.

Пока свечи все дружно уголок освещали,
Лампа горела все будни.
Подул ветерок, и они затухли.

Свечи выгорали, расплавляясь.
Они после себя оставили дым.
Лампа светом каждого угла касалась.
Питалась электричеством бесконечным.

И стали свечи завидовать лампе,
Что лучше их горит и вечна.
Что без воска и прозрачна.
И за то, что выделялась, повели к толпе.

Она была не такая как все,
Подолгу ярко светила.
И не выгорала совсем.
Она свет и уют приносила.

Свечи столпились на площе,
Увидеть разбитое стеклище.
Убить исключение,
Увидеть лампы мучения.

Кинули стул, завязалась на шее петля.
На земле море стекла.
А свечи этого и добивались.
Спиральки и вольфрам на верёвке качались.

Так и сейчас: ты исключение,
И, что надо быть как все, читают нравоучения.
Хотят, чтобы мир был однотонным,
Без особенных и ужасно простым.

В этом мире её не признали,
Обманули и кинули на растерзание.
Попивая вино, все ею наигрались.
Ненужную любовь кинули на трассе.
Её переехали тысячи машин, прижимая к асфальту.
Заливая теплую кровь прямо к базальту.
В этом мире любовь непопулярна.
Им она не нужна и непонятна.
Корни алой жидкости уйдут прямо в бетон,
Любовь раскроет на трассе первый бутон.
Мир окутан во мраке и мерцают лишь фары.
Любви оставили уродливые шрамы.
Они алое пятно не замечают.
Тысячи раз мимо проезжают.
Она разрастила кустарники роз,
Поплелась по бордюру, и он тоже зарос.
Теперь она будет мстить,
И ядом шипов станет травить.
Любовь унижений никому не простит.
Теперь её сердце холодный гранит.
Она умерла, но душа ещё болит.
На ранящих стрелах был аконит.
И розы убитой любви не смогут убрать,
Ведь кто подойдёт, станут умирать.

Мои чувства, как цветок растоптали.
Ветром разнесло лепестки печали.
Прекрасный цветок об асфальт изуродовали.
Взяли небрежно и холодно бросили.

Мне сказали, что в этом мире я лишняя, ненужная.
Загнали еще один гвоздь в сердце, душу,
Тихо всё терпит она моя юная.
Чтобы не плакать, молчу, не дышу.

Я смотрю на растёртый цветок,
Этот мир так жесток.
Рядом присяду, убитыми глазами смотря.
Потух огонёк, настала заря.

Мои чувства, как цветок растоптали.
Ветром разнесло лепестки печали.
В моем сердце обиды росток,
Прижму к себе последний лепесток.

Океан. Буря. Дождь.
На корабле галдёж.
Волны. Шум. Вода.
В океане непогода.

Скрежет. Треск. Удары.
Моряки сбрасывают товары.
Страх. Молитвы. Плач.
Лишились все удач.

Вода. Обломки. Гром.
Не корабль, а разгром.
Темнота. Молчание и судно.
На дно ушло оно.

Смотрю в инстаграме на её фото,
И представляю, как она улыбаясь,
Произносит мне что-то,
А я замолчу, об неё обжигаясь.

Сидя с ней рядом за партой
Не могу насмотреться.
Её длинные ресницы как морской прибой,
Медленно накрывают роговицы.

Она подстригла свои темные волосы,
Сделала прическу как у меня.
У неё мешающие локоны заколоты.
Мы будем красоваться своими каре, по классу ходя.

Забывает постоянно свою ручку,
Мне не жалко, и я ей даю.
Какая несобранная эта девочка.
Но меня это не бесит, я её прощаю.

И даже, когда нас рассадили,
Я смотрю с третьей парты первого ряда.
Любуюсь шёлковым бантиком на затылке.
Но то, что не рядом, не рада.

Вместе пройдемся до её дома,
И напоследок, прощаясь,
Обнимем друг друга, а она так мила,
Что я таю, смущаясь.

Быстро обратно иду,
Стою на остановке, автобуса жду.
Поправлю свою юбочку в клеточку.
Боже, прости, кажется, мне нравится девочка..

Что меня от всего отвлечёт?
Что утешит меня?
Реальная жизнь просто обречёт.
И мне придется выживать, в себе всё храня.

Я включу музыку, надену наушники,
Под кроватью слушая метал.
Я взгляну на него глазами бездушными,
И что-то грозно сказав, он с корточек встал.

Я закрою глаза, в мир песен погружаясь.
Услышу от пола вибрацию стихающих шагов,
Он ушел, меня не достали, и улыбаясь,
Вздохну, что нету рядом врагов.

Я разочарована в любви,
Я разочарована в жизни.
Папа маму не любит,
Своими упрёками он её погубит.

И я вижу много примеров, когда
За то, что просто существует, муж жену ненавидит.
Тогда зачем ты женился, клялся, что будешь с ней навсегда??
Она ему всё отдаёт, а он этого не видит.

На людях берёт маму за руку, улыбается.
А дома за то, что лишнее слово взболтнула,
Бьет и орет, всё опять начинается.
От сильной боли в сердце что-то кольнуло.

Мама не может терпеть, об этом друзьям говорит.
"Как так? Он же хороший человек". И никто ей не верит.
Её раны и синяки не видны, ведь они глубоко в душе.
Он снова кричит. "Мама, молчи, ничего не говори, не дыши".

А я ничем не могу ей помочь,
Ухожу в комнату прочь.
И мы с братом в обнимку
Отцу на глаза не покажемся, словно невидимки.

Моя мокрая подушка,
Единственная подружка.
В зеркало шепчу на ушко,
Что я ненужная безделушка.

Меня утешит плюшевый мишка,
И ни какой парнишка.
Я сдерживаю слёзы, о суициде мои мыслишки,
Вот в чем моя фишка.

И не плачу не при ком, так ведь я трусишка.
Лгу всем о своих чувствах, и не зная ни о чём, назовут меня врунишкой.
За домом я читаю старые книжки,
В библиотеке не знают, кто же их воришка.

Побитой рукой я депрессивные пишу стишки,
Сидя в заброшенном домишке.
Больше никто не услышит моё голосишко,
Я уйду в пустоту, скинув пальтишко.

Не утони в моих объятиях,
Ты не под произношением заклятъев.
Запах сигарет перебивает мужской одеколон.
Внутренний мир боли и нежности так полон.

Не утони в моих объятиях.
Вредная девчуля, но для меня ты териак.
Для меня ты белый цветок валерианы в противоядъе.
Исцеляют твои прикосновения мое состояние.

Не утони в моих объятиях,
Любовь - это как жестокое проклятье.
Я занырну в твои густые волосы,
На моих руках от порезов красные полосы.

Не утони в моих объятиях,
Сведи меня с ума, веди себя диковатее.
Вредные и взрослые девочки,
Заперты в любовной клеточке.

Люби родину й Батьківщину,
Люби життя кожну хвилину!
Якщо злі люди ображають,
То добрі словом зігрівають.
Усмішку даруй в обмін на образу,
Від неї лід розтане зразу.
І злих, і добрих полюби.
Любов - найкращі ліки від журби,
Ти пам'ятай про це завжди.

Колись з бабусею жила,
На світі кращої нема.
Люблю сердешно я її.
Живе далеко від сім'ї.
Дзвоню, завжди побачить хочу
Її лице, долоні, очі.
За плечі хочу обійняти --
Вона мені, як рідна мати.

Мое любимое время для размышления ночь.
И тогда все мысли дневные улетают прочь.
И надедине из собою не одиноко,
Мне не спится, не смыкается око.
Спят остальные, кругом тишина.
Мрак и темнота не пугают меня.
Зарождается план и не буду я спать.
Иду я на кухню чё - то пожрать.

1. Сидишь за столом, выпеваешь бокал за бокалом.
Смотришь на её фото, но тебе мало.
Нет, не иди к ней, не надо.
Своя жизнь, любовь, половинка.
Ты ей уже не нужен, тиран.
Бьешь по стеклу своим кулаком до крови,
Бокал, упавший со стола, ты не словил.
В зеркале отражение, злость охватывает с ног до головы.

2. Не знаешь, что делать с собой.
В стельку пришел к ней домой.
Ты нажимаешь на курок,
Считаешь до трех.
Не понимаешь, что ждет тебя срок.
Говорила уйти, но тебя всё прёт и прёт.

Припев:
В руках сжимаются прутья,
Твоя ревность к ней отрута.
Тот парень так легко
У тебя её увел.
Не углядел, в пустую квартиру пришел.
Лучше не считал бы ты до трех,
Не рушил жизнь чужую, не нажимал на курок.
Но теперь это урок.

3."Любовь" сберечь не сумел (хоть её и не было).
А целыми днями по барам ходить так умел.
Что хотел ты делал своё,
А в измене винил всё её.
Вот и показал себя с другой стороны.
Типа любил, любил, любил и убил.

Мы познакомились, когда была теплая весна.
Целыми днями писа́ли, и жизнь моя стала оживлена.
Мы познакомились, когда разтаяли снега и трава была зелена.
Ты старше меня, я младше тебя, и неизвестны нам были друг друга имена.
Мы познакомились, когда проявлялась среди туч голубизна.
Нам вместе болтать интересно, и дата рождения твоего в календаре моем отметена.
Мы познакомились, когда проходила весна, и наша встреча была предрешена.
Десятый месяц идёт, пройдет и ещё, и пройдут эти времена.
Мы познакомились, когда ещё была тишина.
Расстояния длинные нам не почём, и в переписке с тобой я не одна.

Гонит ямщик колымагу ко дворцу,
В платье басавом принцессу.
На бал вечерний спеша, не дают пройти дорогу старцу.
Проезжая великую церкву, слышат молитовную мессу.

Заливают ворвань в уличные фонари,
Торговцы едут навстречу на гривастых марвари.
И вот уже к дворцу путь окончен.
Какой же прекрасен замок и утончен.

Идет по дорожке принцесса смотря на дусен.
И сгибая коленки перед гостями делает книксен.
В зале цокают бокалы, шумят разговоры.
Красноречиво читая поэмы, в холе стоят стихотворы.

А девушка смотрит на всё, в дальнем углу одиноко стоя.
Среди лиц незнакомых и толпы как сама не своя.
И никто не услышит звуки разбитой керамики.
Все очарованы поэмами и повторами фоники.

Выйдет незаметно с дворца в королевский сад.
Таинственный гость, оставляя длинные тени, этому рад.
Уходя за ним вслед в лабиринты цветущих кустов,
Растворится в тумане, и только слышно всем будет завывание
волков.

Сентябрь не такой уж и теплый,
Но рядом с тобой я горю, как будто лежу на солнце.
Я перебирал в ладошке твои длинные пальцы,
А ты так стесняясь смотрел, будто за́мерший.

В сладком поцелуе с тобой я раставал,
От прикосновений наших тел свой рассудок терял.
Твои губы на вкус были как вишни,
Такие пухлые, розовые, страстные и нежные.

Почему ты такой милый? Почему в улыбке сияешь?
Я же не сдержусь, и после долгой ночи ты даже не встанешь.
Шуметь будем в отеле, друг друга любя, мой мальчик
помладше.
Это наша любовь, мы не можем быть и минуты потише.

Коло річки дитя хрестилось,
Стояло і молилось.
Коло річки трава зелена,
Стоїть верба неподалік.
Коло річки росла малина,
Стоїть хатинка далеко від усіх.
Дитя мале молилося, співало,
Коло річки в синє небо поглядало.
Коло річки вітер щось кричав,
Коло річки квіти хтось зривав.
Стоїть дитя все коло річки,
Дід старий на онуку поглядає.
Дочка його виходить, промовляє: -
"Тату, може підемо до хати,
Давайте руку, поможу вам встати".
Дід онучку звяти із собою хоче,
А та стоїть, немов іти не може.
Кладе дочка руку на дідове плече,
Каже йому тихо, і сльозина по щоці тече: -
"Вона вже багато років тому,
Посковзнулася у воду".

У повітрі пташка
Над містом кружляє.
У клітці пташка
Через сітку поглядає.
Як же на свободу манить сильно,
Хоче крила розправляти, літати вільно.

У повітрі пташка
Зі зграїєю літає.
У клітці пташка
Від самотності вмирає.
Всі надії та волю зачинила пастка,
Яку ж сама обрала пташка.

Господаря їжа і турбота її в клітку завела.
Кружля в своєму світі, що зроблений із сітки, самотня
пташечка мала.

Заметали тихо белые снега,
Засыпали и прилипали к ногам.
Босые ноги до костей промерзали,
Дорогу кровавых следов натоптали.

От мороза лицо покраснело.
Зашло солнце и сразу потемнело.
В танец бури голос позвал,
Девушки пальто расхлестал.

Осветило ночным солнцем поле,
Снегом засыпало тело голое.
Завывал ветер, завывали и волки.
А снег всё видел, молчал, притворяясь, как те дуботолки.